ฝัง
- เผยแพร่เมื่อ 18 ก.ย. 2024
- Спонсировать "Клюкву":
В рублях - qiwi.com/n/KLU...
В долларах - / klukva610
"Клюква" в социальных сетях:
Telegram - t.me/klukvalub
ВКонтакте - club212...
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ "КЛЮКВЫ"!
В 1816 году садовод-любитель Генри Холл первым начал культивировать клюкву. Спустя 205 лет несколько прекрасных людей из Петербурга начали снимать видео и выкладывать их на ютуб-канале, который получил название.... КЛЮКВА!
С днём рождения всех нас и всех вас! И не только их!
Каждый год всё тяжелее, но как же хорошо, что всегда можно отвлечься на "Клюкву"! За этот год у нас на канале вышло несколько познавательных лекций, несколько прекрасных прочтений стихотворений замечательных поэтов и много всего другого. Оставайтесь с нами и приводите друзей! Скоро будет ещё много всего интересного!
(Если хотите нас поздравить, feel free to donate some money: qiwi.com/n/KLU... - рубли, / klukva610 - доллары)🤑
В честь дня рождения "Клюквы" мы публикуем пятый выпуск "Поэтов буквы Ы"!
Хотим предупредить, что цель этого выпуска не в том, чтобы построить композицию сочетающихся между собой стихотворений, а в том, чтобы поделиться с вами творчеством разных, но от этого не менее прекрасных поэтов! Приятного просмотра!
Тексты стихотворений выложены в комментариях к этому видео.
ТЕКСТЫ СТИХОТВЕРИНИЙ
(все тексты стихотворений опубликованы ответом на этот комментарий)
Наталья Пушкарёва
* * *
Сегодня гололёд и минус тридцать,
Каблучные углы домой не отведут.
Меж мной и небом впалые глазницы
И птицы в пальцах узловатых рук.
Тепло в карманах шубы безымянной,
За солнцем очередь - в ней мест бессменно нет.
Я в чашке лёд и у стены стремянка,
Я - маска на фальшивом игроке.
Любовь, - хрипит кассетник, - взгляд с экрана.
Я не ловлю, - хриплю в ответ, - помехи глаз.
Найдя мгновение и зеркальце в кармане,
Украдкой в прорезь маски вижу Вас.
На пульте стёрлась кнопка номер девять,
Привычка пальцев и пропащая мечта.
В залапанных святынь нельзя поверить,
Разбитый мрамор лиц не прочитать.
Вдох, выдох. Тихо в трубку: «Вы бесценны».
Да что вы! Ровно рубль двадцать два.
К монетам алтарей сошли со сцены
Больные всесожжённые слова.
* * *
Бурый подъезд от заплёванных фраз,
Ржавый закат от зарёванных дней;
Лифт движет крик в заступенченный лаз,
Гонит петлявые шеи взашей:
Вверх - карусель из углов и теней,
Вниз - закружилась, смеясь, голова!
Солнце, как иссиня-жёлтый репей,
Липнет к одежде - слепая смола.
Кот из подвала - венец бардака:
Смотрит на запад и чует восток.
Кот ждёт автобусы до чердака,
Спрятавшись в ворох ключей и звонков.
Кто-то закрылся цепочкой двери,
Где-то разбили цветной патефон -
Выбросят. Солнце стечёт на карниз
Ложкой медовой по дёгтю домов.
В жжёных руках замурчал солнцекот,
Спутался в лапах и рыжем хвосте.
К носу индейскому перья найдёт
На небывалом чердачном холсте.
Кот в конопатом от ржавчины дне,
Выбитой лампе и всяком смешном.
Солнцу - веснушки на правой щеке,
Мне - под прострелянным мыслями лбом.
Выход на лестницу - сон в никуда,
Выход в окно - бесконечная пыль.
Гордые ласточки крышу хранят,
Прячутся мухи в пустую бутыль.
В тéни, вслепую - всем мухам назло
Ищем билет на автобус коту:
Длинные пальцы связались узлом
И засвистели в обглоданном рту.
* * *
Письма по синим карманам домов
В рань разошлись.
Щебень в окошко - замена родным
Щебетам птиц.
Мчит переполненный страхом вагон -
Мчится война.
Искры сигар засверкали в стальных
Рамах окна.
Здесь, воронёных смертей трубадур,
Лязгает плач:
Юный рассвет рассекает кнутом
Чёрствый палач.
Солнце повесилось в красном углу,
В нимбе-петле.
День зарубцуется. Чует нутро:
Жить - значит петь.
Солнечный луч, укрощённый, как зверь,
Станет копьём.
Песню нельзя утопить в тишине
Жжёных знамён.
С неба срываются звёзды - поверь,
Сбудется май.
Песню нельзя утопить в тишине:
С песней вставай.
В небе слетелось, крича, вороньё -
Им не пройти:
С Искрой борьбы в раскалённых глазах
Не по пути.
Нет, не сожжёте надежды копьё!
Пламя не желчь:
Алая песня взовьётся костром,
Если поджечь.
* * *
Веду дневник на корочке хлеба,
на корочке неба,
ношу траур по последнему осеннему листу,
прошу, чтоб обязательно была хоть одна несомненная,
замечательная,
замечтательная,
ворошу воспоминания веткой в снегу,
ёжиком в тумане.
В Тамани утонуло чьё-то отражение.
А мы считаем звёзды в виске,
метеоры в груди,
смотрим в телескоп из бутылочных стёклышек,
в четыре руки плетём венки из созвездий.
Марина Гурова
Моритва. Посвящая
солонее солнца море,
слёзы солнечнее неба,
горячей чужое горе,
не давай мне, небо, хлеба,
лучше дай крылатой пеной
заменить кораллы крови,
чтобы выплеснув из вены
их без сгустков полусловий
влить любимой со слюнами
чтоб просоленными снами
разъедала нас на части
помесь счастья и несчастья,
губы слеплены, мы слепы,
рыбы жили б в нашей боли,
не давай мне, небо, хлеба,
дай на каждый день нам соли
---
* * *
Здравствуй, школа!
Здравствуй, школа, пусть не та.
Здесь луна - и синева, не темнота.
В небе штиль, а ты огромная, как кит,
Ты бы выплыла, когда весна горит,
Ты бы выплыла в истерике зимы,
Ведь построили тебя не мы, не мы.
Наши песни не снесут тебя волной,
Ты не знаешь слов, чтоб плакаться со мной,
Смотришь молча, es la noche, world is blue.
Знаешь, школа, я почти тебя люблю?
Гриша Цейтлин
* * *
Я отыграл своё в театре
И вверил своим сёстрам меч.
За свою жизнь мужчина должен:
Отмучиться, доехать, лечь.
* * *
Вы знаете, много столетий назад
В одном красивом городе
Жил Цезарь, правитель, отец и гарант,
И резал кого не попадя.
Вы слышали, в сорок четвёртом году
К празднику бога Юпитера
Два друга по имени Кассий и Брут
Решили, что надо прибить его.
Вот Цезарь порезан, убит и сожжён,
Казалось бы, что ещё надо?
Племянник диктатора, юный пижон,
Теперь заправляет парадом.
И также он режет всех - было б за что.
Ссылает великих писателей.
Сказали бы Кассий и Брут мне: "А что?
Диктаторов не убивать теперь?"
Я им бы отправил развёрнутый текст,
Чтоб мёдом им смерть не казалась:
"Вы б знали, ребята, про мирный протест,
Республика бы и осталась!"
Лена Миронова
* * *
И что мне делать с этой эстетикой рваной крыши
с вшитым закатом, вбитым гвоздём и запахом вишни?
Между случайно упавшим взглядом, рекламной афишей
и обрывками дел - я там стояла, и я там была, и была там лишней.
Вот - я стою и читаю - вполоборота -
что моё счастье зависит от выбора ресторана,
и в это время рука достаёт из кармана
телефон, чтобы сделать очередное размытое фото,
и осознать, что идти в магазин уже слишком поздно,
а возвращаться назад - ещё слишком рано.
Вот подойду, скажу кому-нибудь: "слышишь?"
- запах вишни и этот трепет. Может, ты знаешь,
что с этим делать? Может, сумеешь тоненькой линией смысла вышить
отклики света?
Может быть, слышишь, кому подпевать, с какого куплета?
Я ведь уйду. Я уйду, или буду тише.. Он, конечно, не слышит,
и я ушла, и запах затих, не было вишен, и небо молчало,
и только кричали
прохожим неслышащим
буквы с рекламных афиш.
* * *
Разлетелось то зеркало,
В чëм нам быть отражением,
И атланты забегали
В броуновском движении.
-
Я сидела на крыше
Безымянного дома
И летела всё тише -
Траекторией грома.
И, как пулями, капли
Всех пятнали внештатно,
Если были такие,
Кто ещё не запятнан.
Лина Бахонкина
* * *
Я - ребенок отелей,
серых улиц и глубоких луж,
сырых сухариков в супе
и темных утренних стуж.
Я - зреющее сознание,
выточенное из гранита науки,
потерянное изучать мироздание
и брыкаться со скуки.
Я - эстет, бесполезный по своей сути,
отрицающий всякую пошлость
и любую другую «-ость»
в сером огромном худи.
Продолжайте! Вдохновенно 🎉