Сергей Гандлевский - о поэзии: Георгий Иванов
ฝัง
- เผยแพร่เมื่อ 6 ต.ค. 2024
- Arzamas запускает новую рубрику, в которой поэт Сергей Гандлевский рассказывает, как читать стихи. В первом выпуске рассказываем о Георгии Иванове и о том, почему он - отверженный.
_____________
Arzamas - просветительский проект об истории культуры arzamas.academy. Наши курсы и подкасты можно слушать в приложении «Радио Arzamas» arzamas.academy....
А чтобы не пропускать новые материалы, следите за нами в социальных сетях:
Instagram: / arzamas.academy
FB: / arzamas.academy
VK: arzamas...
Twitter: / arzamas_academy
Telegram: t.me/ArzamasLive
Очень приятно было послушать. То,чего не хватает сегодня. То, чего не хватает всегда...
Оба, на мой вкус, великие поэты.
Ладно, чтобы словами не бросаться, очень хорошие. Иванов, так просто, мой любимый поэт.
То, что он писал в последние пятнадцать лет своей жизни - это гениально. По сравнению с его российскими стихами - это не шаг вперёд, не прыжок даже, это перелёт Чкалова или Линдберга. Гандлевский, и сам большой поэт. Спасибо тому, кто это опубликовал.
За возможность ещё раз услышать одного поэта и увидеть другого.
Огромнге спасибо! С интересом слушаю все Ваши видео о поэтах. Много для себя открыла.
поправка: о поэзии
Эмалевый крестик в петлице
И серой тужурки сукно…
Какие печальные лица
И как это было давно.
Какие прекрасные лица
И как безнадежно бледны -
Наследник, императрица,
Четыре великих княжны…
-----------------
Над закатами и розами -
Остальное все равно -
Над торжественными звездами
Наше счастье зажжено.
Счастье мучить или мучиться,
Ревновать и забывать.
Счастье нам от Бога данное,
Счастье наше долгожданное,
И другому не бывать.
Все другое - только музыка,
Отраженье, колдовство -
Или синее, холодное,
Бесконечное, бесплодное
Мировое торжество.
------------
Россия тридцать лет живет в тюрьме,
На Соловках или на Колыме.
И лишь на Колыме и Соловках
Россия та, что будет жить в веках.
Все остальное - планетарный ад,
Проклятый Кремль, злощастный Сталинград -
Заслуживает только одного,
Огня, испепелящего его.
-----------------
Я за войну, за интервенцию,
Я за царя хоть мертвеца.
Российскую интеллигенцию
Я презираю до конца.
Мир управляется богами,
Не вшивым пролетариатом…
Сверкнет над русскими снегами
Богами расщепленный атом.
-------------
Ну, мало ли что бывает?..
Мало ли что бывало -
Вот облако проплывает,
Проплывает, как проплывало,
Деревья, автомобили,
Лягушки в пруду поют.
...Сегодня меня убили.
Завтра тебя убьют.
----------------------
Хорошо, что нетъ Царя,
Хорошо, что нетъ Россiи.
Хорошо, что Бога нетъ,
Только желтая заря,
Только звезды ледяныя,
Только миллiоны летъ.
Хорошо -- что никого,
Хорошо -- что ничего,
Такъ черно и такъ мертво,
Что мертвее быть не можетъ
И чернее не бывать,
Что никто намъ не поможетъ
И не надо помогать.
-----------
Сергей Маркович восхитительный поэт, очень приятно послушать стихи из его уст, очень интересно послушать его комментарии.
Георгий Иванов отличный поэт, хоть и не стал так популярен
Огромное спасибо!!! Так интересно, так глубоко!
сердечное спасибо Вам и Сергею Марковичу.
Какие замечательные стихотворения!
Спасибо за лекцию великого русского поэта Гандлевского!
Спасибо Вам, Джон Малкович
как кажется, в стихотворение «если бы я мог забыться...» идеально интертекстуально «ложится» лермонтовское «В полдневный жар в долине Дагестана...»
Россия, Россия «рабоче-крестьянская»
И как не отчаяться! -
Едва началось твое счастье цыганское
И вот уж кончается.
Деревни голодные, степи безплодные..
И лед твой не тронется -
Едва поднялось твое солнце холодное
И вот уже клонится.
1930 г.
Хорошо, что нет Царя.
Хорошо, что нет России.
Хорошо, что Бога нет.
Только желтая заря,
Только звезды ледяные,
Только миллионы лет.
Хорошо - что никого,
Хорошо - что ничего,
Так черно и так мертво,
Что мертвее быть не может
И чернее не бывать,
Что никто нам не поможет
И не надо помогать.
1930 г.
И сорок лет спустя мы спорим,
Кто виноват и почему.
Так, в страшный час над Черным морем
Россия рухнула во тьму.
Гостинодворцы, царедворцы
Во всю спасались рысь и прыть;
Безмолвствовали чудотворцы,
Не в силах чуда совершить.
И начался героев-нищих
Голгофский путь и торжество,
Непримиримость всё простивших,
Не позабывших ничего.
1956 г.
* * *
Холодно бродить по свету,
Холодней лежать в гробу.
Помни это, помни это,
Не кляни свою судьбу.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
1930 г.
Все мы герои и все мы изменники,
Всем, одинаково, верим словам.
Что ж, дорогие мои современники,
Весело вам?
1934 г.
Поэт поэта понимает,спасибо,Серёжа!
На здоровье, Валька!
Про "белочку" - прямо в точку ! :)))
Какие необыкновенные глаза...
Спасибо!
Спасибо Сергей
Очень круто.
Прив
эти тоже смотрю рассказывают th-cam.com/video/FnhtLLGwsNs/w-d-xo.html
Двадцать лет он провел, управляя своими сновидениями, но однажды утром почувствовал отвращение и ужас быть всеми этими королями, погибающими от мечей, и несчастными влюбленными, которые встречаются, расстаются и умирают с благозвучными репликами. В тот же день он продал театр, а через неделю был в родном городке, где снова нашел реку и деревья своего детства и уже не сравнивал их с теми, другими, в украшеньях мифологических намеков и латинских имен, которые славила его муза. Но здесь тоже требовалось кем-то быть, и он стал Удалившимся От Дел Предпринимателем, имеющим некоторое состояние и занятым теперь лишь ссудами, тяжбами и скромными процентами с оборота. В этом амплуа он продиктовал известное нам сухое завещание, из которого обдуманно вытравлены всякие следы пафоса и литературности. Лондонские друзья изредка навещали его уединение, и перед ними он играл прежнюю роль поэта.
История добавляет, что накануне или после смерти он предстал перед Господом и обратился к нему со словами:
- Я, бывший всуе столькими людьми, хочу стать одним - Собой.
И глаc Творца ответил ему из бури: - Я тоже не я: я выдумал этот мир, как ты свои созданья, Шекспир мой, и один из признаков моего сна - ты, подобный мне, который суть Все и Ничего.
Everything and nothing
Опять намешано все в кучу. "Утро было...печали" оканчивающееся 1) написал современник 2) не стихи
Антибиотик , ты что ли ?
Кто то в поэзию тихо
Царапая коготками
Кто то в напоре дико
С отбойными молотками
А я говорю стихами
Иначе никто не слушает
А так хоть что то стекает
В головы или души
Себя не считаю поэтом
Где то там на краю
По средством сего предмета
Мысли передаю