Hammer of Faith - Кадианская Роза

m. hamme...
Проходят века и столетья,
И звёзды кружатся во тьме.
И лишь Император в бессмертьи
В пространство глядит в тишине.
На службу отдав четверть века,
Военный в отставку ушёл.
Планету, укрытую снегом
Себе для покоя нашёл.
Сидел на ступеньках у храма,
Когда повстречал он Её.
И замерли старые раны,
В руках задрожало копьё.
Святой Император, красива
Она, как тот ангел, была.
Смотрелась очень счастливой,
И в храм одну свечку несла.
Забыл он тотчас всё былое,
И сердце, что было как сталь,
Поссорилось в миг с головою,
Душа обратилась в хрусталь.
Не мешкая, он подошёл к ней,
Котомку взял поднести.
И кожа руки её шелком
Заставила сердце цвести.
Влюбился как юный мальчишка
Гвардейский седой ветеран.
Её называл он "малышкой",
Она его - "Мой Капитан".
Казалась бы, оба любили
Друг друга и с чистой душой
Святого их Бога молили
Дарить им при жизни покой.
Но... пришло время чёрной годины,
И мир этот стал угасать.
Чиновник - вот эта причина,
Ему ли об этом не знать.
Там цены до неба взлетели,
Еду невозможно купить,
Нажиться на бедах хотели,
И злой капитал сколотить,
Бездушные черви-торговцы,
Весь мир разделя меж собой.
И граждане шли словно овцы,
Себя тем отдав на убой.
Любовь их разбилась о берег
Проклятых проблем бытовых.
Больших заработать им денег
Не смог он, бедняга, увы...
Она очень долго терпела,
Но утром однажды ушла.
Душа её лавой кипела,
И где-то другого нашла,
Он был там штабным офицером,
Холёный, всегда при деньгах.
Нашёл себе с прибылью дело.
Её он носил на руках.
А сердце гвардейца разбито
В осколки и ввергнуто в прах.
Сердечных не выдержал пыток,
Лишь имя её на губах...
В Галактике между делом,
Дела стали очень плохи.
Пол-сектора где-то горело,
И там же творились грехи.
Тринадцатый Чёрный Крестовый
Поход возглавлял Аббадон.
И в год для Империи новый
Набатный послышался звон.
На Кадию - крепость-планету
Спустилась лишь тьма и война.
Внести в бой посильную лепту
Решил ветеран наш тогда.
Храня в сердце образ пресветлый,
Надел снова старый мундир.
Её он любил беззаветно -
Гвардейский седой командир.
Ушёл он сражаться за право,
За то, чтобы все могли жить.
И в бойню, что будет кровавой
Он шёл, чтобы суд свой вершить
Над теми, кто грабил планеты,
Сжигал, убивал и взрывал.
Звенят пулемётные ленты,
И битвы взлетает накал.
Он бился как в старые годы,
Врагов никогда не щадя.
И вспомнил былые походы
Вперёд из окопа глядя.
Но всё же в минуты вне боя,
Он думал лишь только о ней.
Не мог примириться с собою,
И боли не смог быть сильней.
Но всё-таки был он достойным
Солдатом. Её он любил.
И голос рассудка спокойный
Её за уход не винил.
Она молода, он стареет,
И как уж сложилось - пускай.
"И прежде чем всё заржавеет,
Хоть раз обо мне вспоминай"...
Однажды под вечер в разведку
С командой солдат он пошёл.
Рукой отодвинув вниз ветку,
Он розу ночную нашёл.
И роза была так красива,
С шипами как ночь холодна,
И листья свернула стыдливо,
Красивей была лишь Она.
Сорвал он её и под китель
Надёжно спрятал от всех.
Вернуться спешил он в обитель,
Сорваться не смея на бег.
Он розу отправил посылкой,
Письмо для Неё написав.
Всего пару слов, но как пылко...
Ей счастья на век пожелав.
И роза ушла с кораблями,
Чтоб в руки любимой попасть.
Он снова сражался с врагами.
Но вот окружили их часть...
В жестокой и злой рукопашной
Кромсали чужие тела,
В атаку ходил он бесстрашно,
И с праведным гневом в глазах
Не ведал сей воин пощады,
Её для себя не просил.
Стояли насмерть отряды,
И он вместе с ними там был.
Но враг был тогда слишком сильным,
И дрогнул гвардейский заслон,
Погибший в борьбе непосильной.
Остался в живых только он.
Зажавши кровавую рану,
Спиной привалившись к броне,
Проклятья он сыпал туману,
Проживший всю жизнь на войне.
Осталась лишь горстка патронов
И чёрный, как ночь, пистолет.
Один против всех легионов
Не сдастся солдат этот, нет!
Но вот они снова поднялись,
И некуда больше бежать.
"Куда же вы, гады, собрались?
А вот он и я! Эй, стоять!
Идите ко мне, я устрою
Кровавую бойню вам всем!
Давайте, сразитесь со мною!"
Кричал он, сорвав старый шлем.
Он кинулся в бой безнадёжный,
Один против многих бойцов.
Пусть шансы там были ничтожны,
Он многих убил подлецов.
Но всё-таки силы неравны,
И сталь пригвоздила его.
Он в жизни не рвался ко славе,
Он только хотел одного,
Она чтоб осталась счастливой,
Ведь он её сильно любил.
Он жил, как и все, справедливо,
Империи верно служил.
Погиб он за правое дело
В борьбе против общей угрозы.
На лацкане правом алела
В гербе - Кадианская роза...