Московский театр Мастерская Петра Фоменко РЫЖИЙ Автор маршрута: Борис Рыжий Музыкальное путешествие из Екатеринбурга в Свердловск и обратно без антракта «Как хорошо мы плохо жили»
Маленькие трагедии Нагой, но в кепке восьмигранной, переступая через нас, со знаком качества на члене, идет купаться дядя Стас. У водоема скинул кепку, махнул седеющей рукой: айда купаться, недотепы, и - оп о сваю головой. Он был водителем «камаза». Жена, обмякшая от слез И вот: хоронят дядю Стаса под вой сигналов, скрип колес. Такие случаи бывали, что мы в натуре, сопляки, стояли и охуевали, чесали лысые башки. Такие вещи нас касались, такие песни про тюрьму на двух аккордах обрывались, что не расскажешь никому. А если и кому расскажешь, так не поверят ни за что, и, выйдя в полночь, стопку вмажешь в чужом пальте, в чужом пальто. И, очарованный луною, окурок выплюнешь на снег и прочь отчалишь. Будь собою, чужой, ненужный человек. * Участковый был тихий и пьяный, сорока или более лет. В управлении слыл он смутьяном, не давали ему пистолет. За дурные привычки, замашки двор его поголовно любил. Он ходил без ментовской фуражки, в кедах на босу ногу ходил. А еще был похож на поэта, то ли Пушкина, то ли кого. Со шпаною сидел до рассвета. Что еще я о нем? Ничего мне не вспомнить о нем, если честно. А зажмурюсь,
и вспомнится вдруг только тусклая возле подъезда лампочка с мотыльками вокруг. * Хожу по прошлому, брожу, как археолог. Наклейку, марку нахожу, стекла осколок. ... Тебя нетронутой, живой, вполне реальной, весь полон музыкою той вполне печальной. И пролетают облака, и скоро вечер, и тянется моя рука твоей навстречу. Но растворяются во мгле дворы и зданья. И ты бледнеешь в темноте- мое созданье, то, кем я жил и кем я жив в эпохе дальней. И все печальнее мотив, и все печальней. 1999
Чем с большей высоты ты упадешь, тем больше шансов воспарить на небо. О, если я когда-нибудь решусь, я упаду… Опять я перепутал безумие с расчетливостью. Я, сбиваясь с мысли, говорю о том, что небо, под которым я живу, полно ворон, как будто звезд горелых, что хлопают лучами и кричат. И это страшно. - Если ты еще и жив - тебя обгадят, если умер - склюют…
Господи, это я мая второго дня. - Кто эти идиоты? Это мои друзья. На берегу реки водка и шашлыки, облака и русаки. Э, не рви на куски. На кусочки не рви, мерзостью назови, ад посули посмертно, но не лишай любви високосной весной, слышь меня, основной! - Кто эти мудочёсы? Это со мной!
Это ужас! Я читаю Бориса Рыжего и сам со Вторчермета. Эти ребята не понимают ни хрена. Я вижу "шутов бесполых и шутих"(цитата из б. Рыжего) мудачков и выпендрих. Они не понимают текста которого произносят. А тему вообще не волокут. Цирк, ей богу! Себя показать в кепочке. Типа во какая экспрессивная. Проарала чего-то, какая разница что? Главное поорать. Хором па-па-памкать выстроившись "сценографично". Театральное училищще, кароче)) Начинаешь понимать Чехова, когда он говорит, что, лучше читать пьесы, чем видеть их на сцене.
Маленькие трагедии
Нагой, но в кепке восьмигранной, переступая через
нас, со знаком качества на члене, идет купаться дядя
Стас. У водоема скинул кепку, махнул седеющей рукой:
айда купаться, недотепы, и - оп о сваю головой.
Он был водителем «камаза».
Жена, обмякшая от слез
И вот: хоронят дядю Стаса
под вой сигналов, скрип колес.
Такие случаи бывали,
что мы в натуре, сопляки,
стояли и охуевали,
чесали лысые башки.
Такие вещи нас касались,
такие песни про тюрьму
на двух аккордах обрывались,
что не расскажешь никому.
А если и кому расскажешь,
так не поверят ни за что,
и, выйдя в полночь, стопку вмажешь
в чужом пальте, в чужом пальто.
И, очарованный луною,
окурок выплюнешь на снег
и прочь отчалишь.
Будь собою,
чужой, ненужный человек.
*
Участковый был тихий и пьяный,
сорока или более лет.
В управлении слыл он смутьяном,
не давали ему пистолет.
За дурные привычки, замашки
двор его поголовно любил.
Он ходил без ментовской фуражки,
в кедах на босу ногу ходил.
А еще был похож на поэта,
то ли Пушкина, то ли кого.
Со шпаною сидел до рассвета.
Что еще я о нем? Ничего
мне не вспомнить о нем,
если честно. А зажмурюсь,
и вспомнится вдруг
только тусклая возле подъезда
лампочка с мотыльками вокруг.
*
Хожу по прошлому,
брожу, как археолог.
Наклейку, марку нахожу,
стекла осколок. ...
Тебя нетронутой, живой,
вполне реальной,
весь полон музыкою той
вполне печальной.
И пролетают облака,
и скоро вечер, и тянется
моя рука твоей навстречу.
Но растворяются во мгле
дворы и зданья.
И ты бледнеешь в темноте-
мое созданье,
то, кем я жил и кем я жив
в эпохе дальней.
И все печальнее мотив, и все печальней.
1999
Чем с большей высоты ты упадешь,
тем больше шансов воспарить на небо.
О, если я когда-нибудь решусь,
я упаду… Опять я перепутал
безумие с расчетливостью.
Я,
сбиваясь с мысли, говорю о том,
что небо, под которым я живу,
полно ворон, как будто звезд горелых,
что хлопают лучами и кричат.
И это страшно.
- Если ты еще
и жив - тебя обгадят, если умер -
склюют…
Господи, это я
мая второго дня.
- Кто эти идиоты?
Это мои друзья.
На берегу реки
водка и шашлыки,
облака и русаки.
Э, не рви на куски.
На кусочки не рви,
мерзостью назови,
ад посули посмертно,
но не лишай любви
високосной весной, слышь меня, основной! -
Кто эти мудочёсы?
Это со мной!
Это ужас! Я читаю Бориса Рыжего и сам со Вторчермета. Эти ребята не понимают ни хрена. Я вижу "шутов бесполых и шутих"(цитата из б. Рыжего) мудачков и выпендрих. Они не понимают текста которого произносят. А тему вообще не волокут. Цирк, ей богу! Себя показать в кепочке. Типа во какая экспрессивная. Проарала чего-то, какая разница что? Главное поорать. Хором па-па-памкать выстроившись "сценографично". Театральное училищще, кароче)) Начинаешь понимать Чехова, когда он говорит, что, лучше читать пьесы, чем видеть их на сцене.
"... судей решительных и строгих"
надеюсь что вы в серьез.
Вол ваша, спектакль классный! В инете выложен "Рыжий" называется. Здесь только отрывки малосмотрибельные.
Это правильно..Но эта сторона у Бори тоже было..Вот нежности.сострадания.слез Нет это у них не вышло..